Монах. Боль победы. - Страница 108

108

— А то, что она дракониха — знают?

— Нет. Сами удивлены. Просто потрясены. Не врут, точно. Андрей, что будем с ними делать?

— С кем? С захватчиками? А что ты предлагаешь? Убить всех?

— А что ещё делать? Но муторно как-то…

— А то, что они тут творили — не муторно?

Андрей помолчал, и внимательно посмотрел на связанных, стоящих у столбов чужаков. Их русые волосы были длинны, и заплетены в тонкие косички, лица обветренны и жёстки, как камень. Люди крупные, ширококостные, мускулистые. На лицах ни тени страха, лишь угрюмая готовность принять свою судьбу.

— Спроси их — жить хотят? — негромко сказал Андрей, и посмотрел на человека в чёрной рясе, сидевшего на табуретке возле очага пыточной. Священник сказал певучую фразу, на которую четверо пленников ответили смехом и улыбками. Потом один из них ответил, и переводчик выдал:

— Говорят — вы смешной. Кто же не хочет жить. Вот только как жить.

— Спроси — согласны ли они пойти служить мне, воинами, на моих условиях, или предпочтут умереть?

У священника вытянулось лицо, но он послушно перевёл. Пленники посерьёзнели, потом один из них, видимо старший, ответил, переводчик сказал:

— Говорит, а как вы можете нам верить, после того, что мы тут творили?

— Спроси, первое — почему они тут это творили. Второе — как сделать так, чтобы я мог им верить.

Священник перевёл, и старший довольно долго что-то говорил. Потом умолк и вопросительно посмотрел на Андрея.

— Он говорит, что им приказали всех нас убить. Король. И Жрецы. Что им нужно было освободить землю для настоящих воинов, сильных и непобедимых. Для них. Говорит — что каждый воин оказывается в чертогах богов, погибая на поле битвы с оружием в руках. Если он умирает без оружия — он не попадёт к богам. Язычники проклятые! Надо их всех убить!

— Переводи, не говори ничего лишнего, отсебятины — жёстко сказал Андрей — дальше!

— Ну вот — если они умрут без оружия в руках, не на поле битвы — то окажутся в ледяном мире, где их вморозят в вечный лёд, и демоны будут на них мочиться. Тьфу! Проклятые дикари! Будут мочиться огненной мочой и эти дикари будут вечно мучиться от боли и холода. Они могут дать клятву, которую не преступят. Иначе тоже попадут в лёд. Но — они дали клятву своему королю. И пока он жив — преступить эту клятву не могут. Иначе опять окажутся в своём ледяном сортире, даже если умрут на поле боя с оружием в руках.

— Жёстко! — восхитился Фёдор

— Чушь — скептически ответил Андрей — чем больше высокопарных слов, чем больше разных клятв, тем охотнее человек их нарушает. Не верю, что у них не бывает клятвопреступников. Замёрзшая моча — это потом. А сейчас — жизнь. Слышал про короля? Надо найти его, живого, или мёртвого. Спроси его, священник — если мы предложим ему указать на короля, он сделает это? Сразу скажи — что мы не скажем, что это он указал. И что нам просто нужно знать — жив тот, или нет, для того, чтобы подумать — стоит ли принимать клятву от воинов, или нет. И спроси — как вообще называется их народ. Фёдор, а ты узнал, откуда они вообще-то приплыли?

— Само собой. С запада. Плыли месяц, что ли, как я понял… называются они аркуды, медведи по-ихнему. Что касается клятвопреступников — да, это ты прав. Чем ни страшнее клятвы, тем легче их нарушают.

— Он говорит, что покажет на короля, живого, или мёртвого. Но вы обещаете, что не убьёте его, если он жив.

— Скажи ему — я клянусь, что не убью их короля кроме как на честном поединке, когда тот будет с оружием в руках. Спроси — этого достаточно? И ещё — могу ли я ему верить, не попытается ли он сбежать?

— Он говорит, что ваше решение честное, воинское. И что он никуда не убежит хотя бы по одной простой причине — ему некуда бежать. Если король умрёт, или освободит его от клятвы верности, или уже умер — он будет вам служить.

— Согласен. Скажи только ему — у меня есть способ узнать, лгут ли они, давая клятву, или нет. И тот, кто будет давать клятву с тем, чтобы её нарушить — умрёт на месте.

— Он говорит — вы великий колдун, как их жрецы. И он согласен — те, кто даёт клятву с тем, чтобы её преступить — должны умереть.

— Хорошо. Скажи ему, пусть поклянётся, что не попытается бежать и выполнит всё, что сейчас обещал — укажет на короля.

— Он сказал: "Клянусь богом войны Аросом, и Матерью всего сущего Исирой, что выполню то, что обещал этому человеку и укажу короля, живого, или мёртвого"

— Освободите его.

— А этих куда?

— Этих в темницы. Кстати — камеры сильно набиты?

— Переполнены. Сам понимаешь — куда девать этих тварей? Ты хочешь этих ублюдков взять на службу? Этих кровавых маньяков?

— Почему нет? А куда их? Рубить в капусту? Ты займёшься? А не лучше ли связать их клятвами и заставить работать на нас? Это повыгоднее будет.

— Выгоднее… ты как купец стал. А то, что они вырезали полгорода — не забыл? Ты представляешь, как к ним будут относиться горожане? Да они при первом удобном случае их прибьют!

— Прибьют — значит плохой боец был. Туда ему и дорога. А то, что горожане их будут ненавидеть — это неплохо. Значит — не объединятся с ними в заговоре. А эти… аркуды, будут жаться ко мне, боясь мести горожан.

— Ты им и ружья дашь? А если?

— Пока не дам. А потом дам. И сделаю из них три полка головорезов, которым ничего не страшно, и которые пойдут куда угодно по моему велению.

— Вижу, ты всё решил. Как хочешь. Забирай его — Фёдор показал на потирающего рубцы на руках чужака — тебе и переводчик же нужен? Отец Силан, идите с его высочеством.

— Нет. Это ты пойдёшь с аркудом и найдёшь короля. Я пойду к жрецам.

108