Монах. Боль победы. - Страница 59

— Ффууу… безвкусица какая! — фыркнула Шанти — а чешуйкам надо ещё отрасти, чтобы их можно было раскрасить. Я вообще-то предпочитаю натуральную чешую, в отличии от человеческих самок. Тем более тех, кто за деньги позволяет себя совокуплять. Ты меня хочешь уподобить этим самкам?

— Не придирайся к словам — невозмутимо парировал Андрей — чего опять бурчишь? Чего настроение такое? Чувствую же — раздражена, злишься. Не забывай — я тоже эмпат.

— На себя злюсь. Простое задание, а я его испоганила. Не разведала как следует, попёрлась, как дура. Вот и получила по-полной. Тебя стащила с места, оторвала от важных дел. Чувствую себя идиоткой. Слушай — давай мы его всё-таки убьём? Ты сам подумай — сколько мы жизней спасём! На весах сейчас жизни Гортаса и горстки его людей, и тысячи, десятки тысяч людей, которые останутся живы! Не забывай — это твои и Антаны подданные. Имеем ли мы право всё бросить и спокойно уйти к себе домой, дожидаясь, когда Гортас, как саранча, пройдёт по стране?

— Хмм… вообще-то ты озвучила мои мысли… — удивлённо сказал Андрей, ложась на спину и сплывая по течению реки — только вот что — ты туда больше не пойдёшь. Не забывай — у тебя на боках чешуи — через одну, половины нет. Ты хромаешь, супить без боли не можешь. И летать не можешь. Так что ты участвовать в этом не будешь.

— А если подлечусь? Кто мешает нам вернуться к купцу, купить медицинские инструменты и заняться лечением? Есть какие-то противопоказания? Вера не позволяет? Боги запрещают?

— Хммм… сегодня ты в ударе, девочка моя. Твоя маленькая головка соображает — с ухмылкой признался Андрей и мощными гребками погнал своё тело к берегу — догоняй! Кто последний — тот… в общем продукт жизнедеятельности хорьков. И его будут тянуть за длинный кривой хвост!

— Кого ещё тянуть будут! — фыркнула Шанти, прибавила ходу и через пару секунд вырвалась вперёд — а теперь кто хорьковое дерьмо?

— Это не считается! У тебя хвост как винт работает! И ещё — ты обманула, что плаваешь плохо! Вот гадкая рептилия, а!

— Ну — обманула. И чего? На тебе-то ехать приятнее.

Хохоча, они выбрались из воды, Андрей надел рубаху и штаны прямо на мокрое тело, острожно вытер курткой мокрую Шанти и посадил её в карман.

— Ну что же, пошли к купцу. Раз начали дело — надо его завершить. Будем тебя лечить, красотка!

Через пять минут они шагали по дороге к тракту.

Проглянуло солнце, редкий гость в это время года, и на душе у друзей стало совсем светло. Андрей мурлыкал под нос песенку, и это был уже не "Варяг", а что-то весёлое, залихватское, как раз под стать настроению. Шанти ему подсвистывала, улыбаясь во всю зубастую пасть, и им было хорошо вместе. Впрочем — как и всегда.

Глава 8

— Когда? Мне уже надоело сидеть в этом городе! Я его ненавижу! Я видеть не могу эти рожи! Эту грязь!

— А в пещере сто лет просидеть в грязи — это ничего? А тут неделю в городке, и уже видеть не можешь? Избаловалась ты, девочка моя.

— Ну — избаловалась! Да! И что? К хорошему привыкаешь, отвыкать трудно. Дебильный город, дебильные люди! Такое впечатление, что сюда собрали всех дебилов со всей страны! Где они столько их взяли-то?

— Давай к делу, а? Мы что с тобой делаем — обсуждаем проникновение в поместье Гортаса. А ты мне тут истеришь. Успокойся. Я понимаю — тебе скучно, ты ещё не до конца восстановилась, но не надо же раздражение выливать на меня!

— А на кого надо? У кого хватит терпения меня слушать? Гиом дрыхнет, на улицу идти — точно кто-нибудь докопается. Кстати — что за тряпки ты мне купил? В таких тут шлюхи ходят! Что за красное платье?! Через него задница просвечивает! Приличная девушка в таком не то что на улицу, в кухню-то не выйдет!

— Я откуда знаю? Ты мне сказала — купить что-то к твоим глазам, что-то красивое, можно красное. Вот я и купил. Не надо было сидеть дома. Поленилась — вот и ходи в этом. Кстати — очень привлекательно в нём выглядишь. Это я тебе как мужчина говорю.

— Точно? Не врёшь? Ладно, прощаю тебя — Шанти фыркнула и успокоилась — правда, меня всё раздражает. А ещё — собственная беспомощность. Ведь ты туда, в дом, сам полезешь, а мне что делать?

— А как ты туда ты полезешь? Ты пощупай бока-то — чуешь чешую? Нет? Почему — нет? Потому что нет её, чешуи. Ты нежная и пухлая, как младенчик. В тебя любая стрела воткнётся по самое оперение. А ждать, когда ты обрастёшь, мы не можем. Так что выбора нет — лезть в дом мне. Кстати сказать — тебе отводится самое важное место в плане. Крылья теперь у тебя работают, так что летать ты можешь. Нечего возмущаться. И давай ещё раз пройдёмся по плану — кто что делает. Я хочу, чтобы ты чётко усвоила то, что я тебе говорил. Говори, ну!

— Зверь ты. Жестокий и бесчувственный тип. Ладно, слушай! Ночью, мы с тобой выходим на загаженную мостовую, и поскользнувшись на солдатском дерьме…

— Без красочных подробностей, пожалуйста.

— Без красочных? Тогда всё тупо и скучно. Я хватая тебя за телеса, тащу на дом, бросаю на крышу. Ты быстренько отрываешь головы всем, кто сторожит крышу, уворачиваясь от стрел, мечей и копий, а потом идёшь вниз, отрывая головы всем, кто попадётся по дороге. Находишь Гортаса, отрываешь голову ему, возвращаешься на крышу, я снова тебя хватаю и я уношу к жене, бросив в конце пути прямо на её гладкое нежное тело твою измученную воздержанием тушку.

— Я же сказал — без красочных подробностей — невозмутимо заметил Андрей — всё верно. Чем проще, тем лучше. Нам плевать на шум, плевать на то, что кто-то узнает о существовании драконов. Пусть старейшины боятся, что о них узнают. Нам уже всё равно. Что же касается тебя — нельзя тебе лезть в дом. Даже в обличье кошки. Ты беззащитна, и я не прощу себе, если ты погибнешь. Ты хочешь, чтобы я всю оставшуюся жизнь страдал, вспоминая, как послал тебя на смерть?